Хотя криминальная семья Джозефа "Джо Бананы" Бонанно в 1931 году была самой маленькой из пяти крупнейших семей Нью-Йорка, он, тем не менее, жаждал обладать наибольшей властью в мафиозных кругах Америки.
Бонанно приехал в Америку с родителями с Сицилии в возрасте трех лет, но затем его семья вернулась в родной город Кастелламаре дель Гольфо. Он провел там подростковые годы, пропитался мафиозными традициями и в студенческие годы в Палермо, после того, как Муссолини пришел к власти в 1922 г., стал радикалом-антифашистом. Бонанно был вынужден бежать и вновь приехал в Америку в 1925 г., после краткого пребывания на Кубе. Хотя некоторые авторы работ по истории организованной преступности говорят, что Бонанно поехал в Чикаго и работал под началом Аль Капоне, на самом деле он поселился в Виль-ямсбургском квартале Бруклина, в дружной итальянской общине, состоявшей в основном из уроженцев Кастелламаре. Среди мафиози он завоевал известность как боевик, присматривая за тем, чтобы бруклинские бары, подпольно торгующие спиртным, покупали виски у нужных продавцов. (В "Чти отца своего", биографии семьи Бонанно, Гай Талезе пишет: "...он делал это, не прибегая к угрозам и давлению",— если бы это было правдой, Бонанно можно было бы считать самым примечательным и, вероятно, уникальным спекулянтом спиртным в то время.
Как молодой человек, пользующийся каждой подворачивающейся возможностью, Бонанно прибрал к рукам бесхозную область в Бруклине — итальянскую лотерею. Около 1927 г. Сальваторе Маранцано приехал в Америку и стал полноправным руководителем всех кастелламарских мафиози. Вскоре он начал войну за власть с Джо Боссом Массерией. Бонанно показал себя как преданный и надежный солдат в этой борьбе, которая стала известна как война Кастелламарезе.
Война закончилась с гибелью Массерии — хотя и не от рук бойцов Маранцано. Массерия был убит объединенными силами итальянских и еврейских гангстеров, строивших совершенно разные планы на дальнейшую судьбу преступного мира. Лаки Лучано, хотя и служил Массерии, сам развил бурную деятельность с другими мафиози, особенно с еврейским гангстером Мейером Лански. Этим двоим принадлежит замысел мирной и максимально выгодной деятельности преступного мира, достижимой при создании "синдиката" или "организации" индивидуальной преступной деятельности в общенациональную сеть.
Ни Массерия, ни Маранцано, узколобые "Усатые Питы", не допускали и мысли о том, чтобы работать вместе с другими бандами, а тем более с другими национальностями. Когда Маранцано выиграл войну, он сделал Лучано своим заместителем, а сам назначил себя "Боссом боссов". Ни Лучано, ни его сторонникам, в том числе и находящимся на стороне Маранцано многочисленным "младотуркам", которых Лучано тайно пытался переманить на свою сторону, не нравилась идея "Босса боссов". Лучано освободил вакансию, подстроив убийство Маранцано четырьмя сторонниками Лански менее чем через пять месяцев после того, как он пришел к власти.
Лучано сохранил только концепцию пяти семей и назначил Бонанно главой значительной части кастелламарской семьи Маранцано. Под началом Бонанно прибыли семьи возросли, и вскоре он стал миллионером. Он разнообразил свою деятельность, производил хищения и скрывал доход так ловко, что Внутренняя служба доходов так и не смогла его поймать. В собственности Бонанно были фабрики одежды, сыроварни и даже фирма ритуальных услуг. Многие полицейские считают, что именно похоронная деятельность Бонанно положила начало странному обычаю изготовления гробов с двойным дном, которое позволяло спрятать дополнительный труп под фальшивым дном гроба. Неизвестно, сколько пропавших без вести жертв мафии было похоронено в таких "коммунальных" гробах.
Как ни странно, хотя Бонанно был самым молодым главой криминальной семьи в США, он был одним из наиболее приверженных традициям. Он принимал свой пост дона — сам он предпочитал называть себя "отцом" семейства — как нельзя более всерьез. В своей изданной в 1983 г. автобиографии, "Человек чести", Бонанно подчеркнул, как некоторые думают, шутливо, насколько его поведение отличалось от поведения Лучано. Лучано, по словам Бонанно, был так американизирован, что действовал, руководствуясь "самым примитивным соображением: зарабатывать деньги". "С другой стороны,— продолжал Бонанно,— люди моей традиции всегда считали богатство побочным продуктом власти". Эти люди, объясняет Бонанно, "в основном занимались традиционным делом моего народа".
Каким бы Бонанно ни считал свое дело, с годами стало ясно, что он мыслит в крупных масштабах. По мнению некоторых боссов-конкурентов, обеспокоенных его выходом за традиционную территорию, он "расставлял флажки по всей карте мира".
К 1960-м годам это стало очень заметно. Бонанно уже давно захватил открытую территорию Аризоны и явно точил зубы на Калифорнию — местных мафиози он не считал серьезными конкурентами. Вместе с Мейером Лански он владел инвестициями в казино на Кубе, пока к власти не пришел Кастро. Бонанно также готовился лично развернуть сеть казино на Гаити. Он занимался и рэкетом в Канаде, где лицензия принадлежала Стефано Магаддино из Буффало, который считал основную часть этой страны своей территорией.
К началу 1960-х годов Бонанно впервые встретил внутреннее сопротивление своих гангстеров, которые пожаловались, что он так много путешествует, следя за развитием банды в других местах, что забросил дела семьи в Нью-Йорке, и от этого страдают их прибыли. Некоторые нью-йоркские боссы также стали жестче вести себя с ним, особенно после того, как Джо Профачи, другой давний босс криминальной семьи в Бруклине, умер от рака в 1962 г. Профачи был самым верным союзником Бонанно, но в то же время сдерживал необузданные амбиции Бонанно, храня мир в преступной среде.
Бонанно, больше не сдерживаемый Профачи, решился на крупный шаг. Профачи сменил на посту босса Джо Мальокко, который также боялся других нью-йоркских боссов. Бонанно предложил ему убить нескольких других боссов, в том числе Карло Гамбино и Томми Луккезе в Нью-Йорке, Магаддино в Буффало и Фрэнка Де Симоне в Лос-Анджелесе. Мальокко согласился участвовать в заговоре и передал считавшемуся надежным киллеру, Джо Коломбо, заказ убить нью-йоркских боссов. Заговор провалился, когда честолюбивый Коломбо раскрыл его своим потенциальным жертвам.
Бонанно и Мальокко было приказано предстать перед комиссией мафии, членами которой они сами являлись, и объяснить свои действия. Бонанно отказался явиться, но Мальокко пришел и признался. В качестве наказания — необыкновенно мягкого — Мальокко позволили уйти на покой; на посту главы криминальной семьи его сменил Коломбо. Комиссия так гуманно обошлась с Мальокко, потому что он был болен и мог скоро умереть (он умер через полгода). Также этим проявлением милосердия комиссия надеялась заманить Бонанно.
Уловка не сработала. Бонанно отказался прийти. Тогда комиссия постановила лишить его власти над криминальной семьей и заменить его отступником из его собственной банды, Гаспаром Ди Грегорио. Таким образом, семья Бонанно раскололась, и некоторые ее члены остались с Бонанно, а другие присоединились к Ди Грегорио. В октябре 1964 г. Джо Бонанно был похищен под дулом пистолета на Парк-Авеню, на глазах своего адвоката. Он исчез на 19 месяцев; в это время разразилась война между силами Ди Грегорио и сына Бонанно, Билла. Эта так называемая Банановая война принесла много трупов, но не решила проблему.
Тем временем Магаддино из Буффало, который приходился Бонанно кузеном, держал Бонанно в плену. Магаддино явно действовал в интересах комиссии и пытался заставить Бонанно уйти из мафии в отставку. Находясь под постоянной угрозой смерти, Бонанно рассудил, что комиссия не чувствует себя в безопасности, и его беспокоит, что может разразиться действительно кровавая война. Никто также не желал создать прецедент, когда комиссия свергает босса, так как ее члены могли в будущем оказаться в том же положении.
Наконец Бонанно предложил компромисс. Он отойдет от дел и уедет в Аризону, а на смену ему придет его сын. Комиссия на это не купилась, понимая, что власть при этом все равно останется за Бонанно. Загнанный в угол, Бонанно наконец согласился уйти и предоставил комиссии право выбирать его наследника.
Бонанно освободили; но вынудить Бонанно согласиться и заставить его выполнять обещание — совсем разные вещи. Бонанно включился в Банановую войну. Тем временем комиссия заменила недостаточно деятельного Ди Грегорио более жестким Полом Скиаккой, но и ему было не сравниться с коварным старым Бонанно. Последовали убийства, причем силы Бонанно причинили больше ущерба, чем понесли. Сомнительно, чтобы комиссии удалось выиграть Банановую войну, но в 1968 г. у Бонанно случился сердечный приступ, и он был вынужден действительно отойти от дел.
На этот раз удалось прийти к эффективному компромиссу. Бонанно уехал в Аризону и получил разрешение сохранить свои сферы влияния на Западе, отказавшись от холдинга Бонанно в Нью-Йорке. Это отметило конец эпохи. Бонанно был последним из пяти выбранных в 1931 г. боссов американской мафии, оставшимся в живых,— но теперь он тоже оказался не у дел.
Тем не менее, имя Бонанно не сходило со страниц газет. Он был обвинен и осужден по некоторым уголовным обвинениям, и в середине 1980-х годов федеральное правительство попыталось воспользоваться его автобиографией, чтобы доказать, что существовала комиссия мафии и ее нынешние члены входят в криминальный заговор и поэтому должны быть осуждены на тюремное заключение. Когда престарелый больной Бонанно отказался отвечать на вопросы суда присяжных о своих откровениях в этой книге, его посадили в тюрьму

Автор: Поли (Paulie)
Для написания статьи были использованы материалы из книги Карла Сифакиса "Мафия".